- О будущем Беларуси и демократических силах:
«Хочу обратиться ко всем беларусам — если вы ждали знак, то вот он. Государства гибнут тогда, когда не могут отличить плохих людей от хороших».
«Лидеркой Беларуси является моя жена — Светлана Тихановская, и я ни на что здесь не претендую. Или вы считаете, что лидером должен быть человек, который пять лет просидел в изоляции? Таких лидеров, как я, у нас тысячи».
«Я не планирую вмешиваться в деятельность Офиса. Мне рассказывали: «Офис тем и тем занимается, воруют…» Они там называют нас предателями. А я вам вот что скажу: более честного человека, чем Светлана, я в жизни не встречал. Я и пальца её не стою».
- Об Украине и России:
«Крым — это территория Украины. Я полностью поддерживаю Украину. Президенту Зеленскому выпала очень тяжёлая доля — я поддерживаю его абсолютно и безгранично. Его судьба в чём-то даже тяжелее моей. Это мой герой».
«Наш общий враг — это путинская власть. Именно путинская власть. Пока она не рухнет, ни о какой победе в Беларуси не может быть речи».
- О влиянии США:
«Дональд Трамп силой одного слова может освободить всех политзаключённых в Беларуси. Я прошу помочь нам. Есть шанс освободить всех, если он скажет своё слово».
- Об условиях заключения:
«Я провёл более пяти лет в одиночной камере. Почти три года мне не давали ни одного письма. Абсолютный вакуум».
«Я находился на режиме, который называется «жесточайший» — насколько понимаю, сейчас на нём и Колесникова, и Бабарико. Это когда тебе не дают даже писем — два с половиной года мне не отдавали ни одного письма. Тебе не разрешают звонить родным ни по Skype, ни по телефону, хотя по закону это предусмотрено.
Мне за эти более чем пять лет даже не дали исповедаться, представляете? Я православный христианин, но не могу ни исповедаться, ни причаститься, а в законе это прописано — раз в месяц и в СИЗО, и в тюрьме. Письма, звонки, адвокаты, священник — ничего нет».
«Последний месяц меня откармливали: масло, яйца, творог, двойная порция. И я теперь вот так выгляжу! Представляете, каким я был до этого?»
- О методах содержания политзаключённых:
«Ничего нельзя. Заставляют часами убирать чистую камеру, а потом бросают в ШИЗО за то, что «не убирался». Адвокатов нельзя, жаловаться нельзя, ты просто сидишь в этой камере. Чем это не пытка? Я им говорю: «у вас маньяки сидят в соседней камере, телевизор смотрят. Дайте мне хоть одно письмо от родных». Человек в тюрьме — он же человеком остаётся! У него же есть какие-то права».
«Думал, что меня посадят на 3–4 года. Мне повезло, что я вышел через пять, а не отсидел 20 лет. Я бы там не выжил».
- О встрече с Лукашенко в СИЗО:
«Маленькая комната, 12 заключённых, и во главе сидит Лукашенко. Я ему говорю: «зачем вы мне деньги подбросили?» А он в ответ: «А что ты хотел? Политика — это грязное дело. Тут можно только так». И мы с Бабарико ему: «А мы думали, что можно с чистыми руками»».
- О Марии Колесниковой:
«Протасевич ездил к Колесниковой с просьбой написать прошение о помиловании, Маша в ответ накинулась на него с кулаками».
«Я ни разу не сомневался и ни о чём не пожалел. И сейчас не жалею», — добавил Сергей в конце пресс-конференции.
